Николай Коляда накануне юбилея — об искусстве жить Поделиться
4 декабря у первого драматурга Урала и всея Руси Николая Коляды юбилей. Ему 65. В этот день никаких поздравительных телеграмм, цветов и речей он не принимает. Коляда на несколько дней закрывает театр и со всем коллективом, который создал двадцать один год назад уезжает на турбазу под Екатеринбургом. «Там теплые бассейны на свежем воздухе, сосны, бани, шашлыки. Я оплачиваю эту поездку, делаю подарок театру. Это дорого. Ну и что? Пусть люди отдохнут. А что, сидеть дома? Делать праздничный вечер? Мне грамоту подарят? Мне этими грамотами уже надо стены обклеивать». И в этом весь Коляда — ни на кого не похожий ни в своей драматургии, ни в жизни.
— Я написал где-то около 140 пьес (не считаю уже), а поставлено – наверное, штук 90. Не считаю. Зачем мне их считать надо? — накануне юбилея рассказал «МК» Николай Коляда. С этого начался невероятный монолог драматурга, учителя нового поколения уральских авторов, пионера частного театрального дела, который мог бы написать труд под названием «Искусство выживать». Получился бы бестселлер.
Из досье «МК»: Николай Коляда родился в селе Пресногорьковка Кахахской ССР в семье работников совхоза. Служил в армии, закончил театральное училище в Свердловске, работал актером в местной драме, в немецком театре «Дойче Шаушпиль Хаус». Печатался в газетах, в литературном журнале «Урал». Первая пьеса — Дом в центре города» (1982 год). С 1999 года — главный редактор журнала «Урал». 38 его пьес поставлены в разных российских театрах, а также театрах ближнего и дальнего зарубежья. Его пьесы переведены практически на все европейские языки. В 2001 году в Екатеренбурге создал свой «Коляда-театр». В 2006-ом после серии забастовок из-за конфликта с владельцем помещения, театр из подвала перебрался в старинный особняк на ул. Тургенева.
Коляда продолжает:
— У нас две сцены: в Малахитовом зале 121 место, а в Гранатовом – 42. Большая и Малая сцены. В месяц мы играем 60-70 спектаклей. Работаем без выходных. Каждый день по два спектакля, а в выходные, бывает, что и четыре, и пять сыграем, если считать и детские спектакли. Почему так много? Как в анекдоте про китайцев: китайцы посадили картошку, а утром ее выкопали. У них спрашивают: «А почему вы ее выкопали?». Китайцы отвечают: «Очень кушать хочется». Так и мы. Играем много, потому что хотим кушать. В театре работает 70 человек: 40 актеров и 30 человек обслуживающий персонал. 21 год театру, и все эти годы мы живем без поддержки государства, зарабатываем себе на хлеб сами. Вот и работаем много.
В репертуаре много спектаклей-долгожителей: «Клаустрофобию» — 19 лет играем, «Ревизора», «Старую зайчиху» — 18, «Женитьбу» и «Гамлета» — 14, а «Маскарад» и «Вишневый сад» — 12. Публика ходит. Вот потому спектакли и остаются в репертуаре.
Реакция зрителей на них порой бывает непредсказуемая, я офигеваю. Недавно на «Анне Карениной» выскочила из зала женщина, бежала по фойе и кричала: «Сжечь надо этот театр вместе с артистами!». Что ее так взволновало — не знаю. Спектакль очень хороший.
Когда началась спецоперация на Украине, я уже репетировал «Тараса Бульбу». Ну, какая это конъюнктура, если всё началось еще до? Между прочим, спектакль этот посвящен памяти Галины Волчек. Мне приснилось еще в ноябре прошлого года, что она ставит в «Современнике» «Тараса Бульба» по моей инсценировке. Спектакль мы начали репетировать в январе, а выпустили 28 мая. Билеты на него за эти полгода сметаются, многие зрители ходят по два и три раза. В финале весь зал рыдает. Я за кулисами — тоже.
Пришел один чиновник важный, после спектакля я его потерял, ищу, звоню ему, спрашиваю: «Вы где?». А он говорит: «Я тут, возле театра. Стою под тополем, рыдаю». А одна критикесса брезгливо спросила меня, когда спектакль репетировали: «Что ты там опять ставишь? Что-то снова «ура-патриотическое?». Нет, не ура-патриотический спектакль я поставил. А про людей, и про жизнь, и про то, как сказано у Гоголя: «Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, которая пересилила бы русскую силу?!». А вчера сделал подарок себе, театру и зрителям — состоялась премьера «Сорочинской ярмарки» по моей инсценировке.
Никогда не думал про «выживание». Жил да живу себе. А там — уж как получается. Мне со стороны на себя трудно посмотреть. Только в зеркало гляжусь, а там – 65-летний дядя. А это не я. Я – какой-то другой. Помоложе и покрасивше. В душе.
Живу.
И всегда помню какие-то важные правила, а точнее – не помню ничего, а просто так само собой получается, так меня мама с папой воспитали.
Никогда не сдавайся.
Плюй на чужое мнение.
Думай только о том, чтобы тебе нравилось.
И всегда помни, что жизнь наша: полосками. То черная, то белая. И привыкни к этому. Жизнь, она, как название моей родной деревни: Пресногорьковка. То вдруг пресно живешь, то горько. Или, может, сказать лучше: то вдруг прекрасно живешь, а то вдруг — так плохо, так падаешь, что жуть просто. Но ты вставай. Вставай и — вперед.
Не воруй никогда ничего. Так родители научили. Чужое нельзя брать и в общий котел не залезай, даже если там часть твоего заработка есть, как в театре, в театральной кассе. Нельзя брать, запрещено, стыдно, постыдно, да и невозможно для меня. Позор это просто, пятно на всю жизнь.
Люби Родину свою прекрасную — Россию. Какая бы она ни была.
Здесь я родился, и тут помру, и тут я стал человеком, и тут, в России, я всё получил, что только может получить человек для счастья.
А я очень счастливый человек. Богу спасибо, что такую судьбу прекрасную мне подарил.
Люби и помни маму, папу, светлая им память.
Не подавай себя на лопате. Люби людей и будь проще. Ты не генерал с погонами, а такая же работяжка, как и все русские люди. Вот и работай много, очень много.
Сердись, приказывай, делай, как тебе нравится, а не как нравится всем.
Но иногда будь мягким. Как сталь.
Не будь подлецом.
И еще: есть санитарные нормы в отношениях между людьми – их надо соблюдать. Не знайся с подлецами. Запрещено.
Помогай молодым и талантливым. Им никто не поможет.
Люби своё дело, люби театр, отдавай всё, все силы свои, сколько есть, в театр.
Деньги — это хорошо, деньги — это свобода, но не сходи с ума от денег. Всех денег не заработаешь, а в гробу карманов нет.
