Художник Павел Пепперштейн: «Это само по себе симптоматично»
Все сошли с ума из-за нового формата NFT, в который теперь переводят произведения искусства. Технология невзаимозаменяемых токенов – это цифровой сертификат, подтверждающий, что его обладатель владеет оригиналом произведения. Музыканты и художники массово бросились выставлять на торги свои песни и картины. Даже появились авторы, работающие только на NFT. Известный художник Павел Пепперштейн и его подруга и соавтор Соня Стереостырски (арт-дуэт ППСС) тоже сделали удачную «вылазку» в новый цифровой формат. Приведет ли тренд на токены к трансформации всей культуры, узнал у них корр. «МК».
– Ваша работа «Новый мир» ушла с молотка за приличную сумму. Что это за явление NFT для вас? Можно ли говорить о новом жанре?
Соня: Мне кажется, NFT никак не связан с искусством, это формат, а не жанр…
Паша: …Но это явление связано с флуктуациями общественного сознания. А мы пристально занимаемся изучением это явления. Соответственно, и изучение общественного сознания по средствам NFT, реакции на этой формат, входит в наши интересны.
– Говорят, скоро художники будут создавать произведение в физической, материальной форме, переводить его в формат токена, а потом уничтожать, чтобы оно существовало исключительно в цифровом виде. Собираетесь сделать что-то такое?
Паша: Нет. Мы сразу создаем в цифровом формате.
Соня: Мы создаем дигитальное произведение и из него делаем токен. Есть картина Паши «Новый мир», и она была использована как мотив для создания новой работ в цифровом формате.
– Расскажите о самой работе и ее смысле.
Паша: Работа представляет собой карту мира с необычными границами, которые проведены по линейке. Мы сталкиваемся с неким новым структурированием мира, с необычными очертаниями государств, совершенно не совпадающими с знакомыми нам. Это некий Новый мир. Территории государств помечены не только разными цветами, но и различными цветочными орнаментами, что указывает на некую мыслеформу цветущего нового мира, на, возможно, крайне наивную утопическую надежду, на процветание. В формате NFT по этой карте катаются белые колобки с лицами, погруженными в блаженный сон. Идея достаточна прозрачна.
Соня: Мы создали произведение в формате криптокарты, и она была продана на аукционе за 17 тысяч долларов. Это наша первая, но достаточно удачная, вылазка в этом направлении. Будем продолжать.
– То есть вы оцифровали картину и наложили на нее 3D-эффект с колобками, так получилась новая работа?
Соня: Нет. Мы сделали новую карту с другими орнаментами и линиями – по мотивам уже существующей картины.
– Мнения по поводу токен-произведений разделились. Кто-то считает, что это однодневная мода, другие говорят, что теперь искусство совсем уйдет в цифру. Ваше мнение?
Соня: Когда-нибудь все уйдет в цифру, в том числе человеческое тело. Но сейчас, мне кажется, все искусство не может уйти в дигитальный формат. Оно будет существовать как некая параллельный мир.
Паша: Смысл этого в дополнении существующей реальности цифровой. Как только все уйдет в цифру, цифра станет не нужна. Цифра – это служебная сила. Сама по себя для себя она не нужна. Точно так же, как цифровое искусство само по себе не нужно, а нужно только как некая вариация, как некая финтифлюшка, которая, может быть, станет однодневкой, а может, будет долго существовать. Но безусловно останется реальное искусство.
– При этом вы собираетесь дальше работать в цифровом направлении. Какие планы?
Паша: Конечно, поскольку мы окрылены первым поползновением. Пока думаем, что сделаем дальше. Весной мы сделали огромную выставку, которая прошла в фонде «Екатерина». Там было много работ, в том числе, и эта. Но количество вопросов по поводу одной этой NFT-финтифлюшки зашкаливает. Это само по себе симптоматично. И говорит о полном отупении человечества. Мы не против – тупейте дальше, дорогие товарищи!
– Кстати, недавно состоялась премьера фильма Евгения Митты о тебе. Как вам кино?
Паша: Мне ближе придуманные мной амплуа, чем мое собственное. Поэтому мне сложно воспринимать себя на экране, если я не играю какую-то роль.
