На «Чердаке Сатиры» состоялась премьера психологического детектива Поделиться
Под конец сезона на «Чердаке Сатиры» зрителям предложили попробовать себя в роли детективов и рассекретить «Маленькие супружеские преступления». Режиссер Владимир Герасимов поставил пьесу французского драматурга Эрика-Эмманюэля Шмитта, о котором говорят как о «мастере психологических интриг», клубок которых предстоит распутывать зрителям. Причем уже вне театра, наедине с самими собой…
тестовый баннер под заглавное изображение
Сюжет очень простой: Жиль (Андрей Барило) после травмы головы потерял память, а его супруга Лиза (Светлана Малюкова) пытается помочь ему вернуться к прежней жизни. По возвращении мужа из больницы она рассказывает ему об их доме, показывает фотографии, книги, которые он написал, сажает его в любимое кресло, напоминает ему о его же коронных фразочках. Кажется, что ее любовь к Жилю безмерна, глубока и за 15 лет совместной жизни трансформировалась в то чувство, о котором мечтают многие из нас. Но вдруг выясняется, что все смешалось в доме Жиля и Лизы.
Истинное отношение супругов друг к другу раскрывается через обман. К откровенному разговору о том, что на самом деле между ними происходит, они приходят через ложь, которой «пропитана» вся постановка. Детективным спектакль называют по той причине, что вместе с героями мы пытаемся понять, что же случилось в тот роковой вечер, когда Жиль получил травму… Упал с лестницы — версия первая. Затем в слезах его супруга рассказывает, что его мозг не просто так стер из памяти тот роковой вечер — такое лучше не помнить: он пытался убить свою любимую. В каждом таком «откровенном» диалоге завязывается новый узел интриг. И в напряжении нас держат до финала (хотя не каждый узел удалось развязать).
Спектакль черно-белый почти до конца. Две красных детали — лампочка в напольном светильнике, которая периодически превращается в красное сердцебиение, и красное платье на Лизе в финальной сцене. Внешне кажется, что все однозначно: либо черное, либо белое. Но стоит копнуть чуть глубже, как обнаруживаем множество полутонов даже в этом диохроме…
За полутона прежде всего отвечает искусство — музыка и живопись. Постановка начинается с выхода пары, но не главных героев, а музыкантов. Сбоку от сцены появляется скрипачка (Анастасия Нестеренко) и аккордеонист (Алексей Скипин). В их исполнении звучит танго, но необычное. Страсть, присущая этому танцу, разбавлена лирикой и даже трагизмом — так зрителей настроили на спектакль. Под эту музыку мы видим танцующие тени героев. Позднее прозвучат другие страстные аргентинские мелодии, среди которых будет «Зима» из «Времен года в Буэнос-Айресе» Астора Пьяцоллы. В этом эпизоде Жиль и Лиза вспоминают, как они познакомились, как начались их отношения. Если помнить, что в цикле Пьяцоллы за «Зимой» следует «Весна» (в отличие от Вивальди, у которого «Зима» завершает цикл и ассоциируется с умиранием всего), то кажется, что есть надежда на «Весну», оттепель в отношениях, которые вдруг превратились в катастрофу. Но это с одной стороны. С другой — а не начало конца ли это?
В музыку вплетено танго, танец, рассказывающий историю любви. В нем любовь и нежность, страсть и даже агрессия. Ведет то Жиль, то пальму первенства перехватывает Лиза… Но вопрос: чем закончится этот танец?
На фоне героев картина Рене Магритта «Поцелуй» — картина, полная загадок. Есть несколько версий ее интерпретации. Кто-то пытается намекнуть на травму детства художника: его мать покончила с собой, и ее голову обмотали сорочкой. Но одна из самых распространенных трактовок говорит о слепоте любви. Это все же о том, что их чувства — вопреки, несмотря ни на что? С другой стороны, Лиза в начале спектакля говорит мужу, что он — автор картин… Затем Жиль намекает Лизе, что картины — ее хобби. Жонглируя неоднозначными обвинениями, герои переводят друг на друга стрелки. Кто же виноват в том, что спустя 15 лет вместе они оказались на краю пропасти?
Минимализм на сцене во всем смещает фокус зрителя на психологическое наполнение постановки. Что на самом деле случилось с Жилем в тот роковой вечер, безусловно, интересно узнать, и такую возможность зрителю дают. Но интереснее ответить самому себе на вопросы: лгу ли я себе и своим близким? Если да, то зачем я это делаю? Эта ложь во благо? Тот ли человек со мной рядом? Готов ли я любить его, несмотря ни на что? Увиденное — это лишь верхушка айсберга, кнопка «пуск» для глубокой психологической работы зрителя с самим собой, которую предстоит проделать уже за пределами стен «Чердака Сатиры».
