По случаю векового юбилея Льва Наумова в Московской консерватории прошли три концерта, посвященных памяти педагога Поделиться
12 февраля одному из самых знаменитых профессоров Московской консерватории Льву Наумову исполнилось бы 100 лет. По случаю векового юбилея любимого Учителя собрались его не менее прославленные ученики и дали три концерта, посвященных памяти педагога. Наследников дела Наумова услышал корреспондент “МК”.
Середина февраля в консерватории выдалась праздничной, хотя и с долей светлой грусти и ностальгии. В день рождения профессора Льва Николаевича Наумова состоялся первый концерт его учеников, посвященный памяти великого Учителя.
На сцене у рояля стоит большой портрет Льва Николаевича. Многие из гостей концерта не застали его — в зале сидят нынешние студенты консерватории и просто гости разных возрастов. Глядя на фото профессора, рассуждают о том, какое впечатление он производит: “уютный”, “взгляд очень добрый”, “любящий”, “руки красивые” — так говорили о нем зрители в зале. А ведь этому человеку по жизни пришлось не так-то просто. На годы его юности пришлась Великая Отечественная война, хотя затем было много ярких взлетов. Представьте себе: за один год (!) Наумов окончил теоретико-композиторское отделение училища Гнесиных. Позднее, в 1950-м, выпустился из консерватории как композитор, а учился он в классе Виссариона Шебалина, который в 1940-е годы был ректором Московской консерватории. А еще через год, в 1951-м, получил еще один диплом, но уже как пианист, став выпускником другого профессора с громким именем – Генриха Нейгауза. У Льва Николаевича не было шансов не впитать от своих великих педагогов все лучшее.
Для одного памятного вечера фигура Льва Наумова слишком велика – вспоминали Учителя целых три дня. Два раза вечерами фортепиано, а третий концерт развернулся в Большом зале и уже с Концертным симфоническим оркестром Московской консерватории (дирижер Джереми Уолкер).
Ученики Льва Николаевича, ныне уже и сами пианисты с громкими именами, выходили на сцену и обязательно делали поклон – не в сторону зрителей, а Учителю, возлагали цветы к портрету и только потом садились за рояль. Речей было не много – обычно музыканты говорят языком Музыки. Но все же прозвучало несколько слов. Сергей Арцибашев пояснил, почему для очередного вечера памяти любимого профессора выбрал две прелюдии Рахманинова – их когда-то давно он делал вместе со Львом Николаевичем:
“Лев Николаевич – уникальнейший педагог. Я склонен был не доверять учителям, так как чувствовал, что они не искренни и все хотели просто научить, а Лев Николаевич… – ностальгирует пианист, – Я помню наше первое занятие. Он стал мне показывать что-то и в тот момент я понял, что для него кроме музыки не существует ничего вообще – такое самозабвенное отношение к своему делу! Рояль превращался в настоящий оркестр под его руками, ведь он, будучи композитором, обладал оркестровым слухом”.
Каждого из музыкантов зрители долго не отпускали со сцены, а одного из современных пианистов-мэтров, Владимира Виардо, и вовсе вызывали на бис. Зал не уставал от музыки, а напротив, не мог ею насытиться – программа выстроена блестяще. Восторг вызвала “Чакона” Губайдулиной в исполнении Святослава Липса. Лев Николаевич отлично чувствовал свое время и эпоху, а потому ему особенно удавались интерпретации произведений современников. Удалось обучить этому и учеников. С особым трепетом прозвучали произведения “Аленушка” и “Бессмертие” (вокальный цикл на слова Д. Кедрина) – музыка Льва Наумова в исполнении Александра Полковникова, солиста Большого театра, и пианиста Алексея Кудряшова, который, встав из-за рояля, триумфально поднял над головой ноты, на обложке которых значилось: “Лев Наумов”.
Все дышало любовью к Педагогу, а Лев Николаевич глядел на всех с портрета и, казалось, радовался всему происходящему:
“Лев Николаевич был тайной и уроки его были таинством”, – подытожил пианист Иван Соколов. И за три вечера все мы, зрители, гости, ученики, смогли прикоснуться к чуду по имени Лев Наумов.
