Бутафорская лапа косолапого и брак по расчёту Поделиться
Обычно зрителей не пускают за кулисы и не посвящают в работу над спектаклем — это тайна. А жаль, если зрителю по душе пришёлся спектакль, тем более хочется побольше о нем узнать. Например, как и из чего делали декорации, как работает бутафор, чтобы на сцене все выглядело по-настоящему. Да много разных тайн прячется за кулисами. Малый театр, известный как Дом Островского, решил: пора кончать секретничать и открыл двери в свои мастерские, чтобы показать, как здесь готовятся к «Женитьбе Бальзаминова» — премьера то вот-вот.
Театр начинается с вешалки, а мастерские Малого — с кабинета, где согласовывают макет будущих декораций. Бумажный фасад купеческой усадьбы, и множество разноцветных яблонь расставлено на длинном столе, а рядом разбросана стопка чертежей. Такой творческий беспорядок неизбежен: прежде, чем утвердить декорации для «Женитьбы Бальзаминова», здесь обсуждали размер и технические характеристики каждого элемента.
По пути в зал, куда приносят уже готовые детали, можно заглянуть в сварочный и столярный цеха. Работа, конечно, не столь зрелищная: кроме множества железных конструкций и клубов дыма увидеть здесь вряд ли что-то удастся. Да и услышать тоже — гул от работающей техники не прекращается ни на минуту.
Эхо этого гула долетает и до бутафорского цеха, где мастера, склонившись над столами, кропотливо обрабатывают клеем узоры на здоровых пенопластовых пряниках. Рядом лежат бутафорские орешки да петушки — все это нужно, чтобы Миша, Бальзаминов, маменькин сыночек, женился. А вокруг все стены, шкафы и столы украшены масками, фигурками, деталями костюмов. Поражает своей реалистичностью бутафорская голова медведя и лапа косолапого — как положено, с когтями и шерстью. Жутковатый вид, потому что натуральный. Есть даже бутафорский глаз — все это скоро покинет цех, а что-то останется в нем надолго.
— Например, заказали на спектакль какой-то веер, но он не пошел по цветовой гамме и остался в бутафорском цехе, как украшение, — объясняет художник-технолог Людмила Марьянова. — Может быть, потом мы его снимем и отдадим на следующий спектакль, если у нас не будет времени на изготовление нового.
Отдельно, на втором этаже — просторное пространство мягких изделий. Один только пол здесь почти что произведение искусства — брызги пролитой когда-то краски превратили деревянные доски в холст. Где-то отпечаталась тонкая сеточка, где-то остались огромные разноцветные пятна — все это работники мастерской называют буквально въевшейся памятью прошлых постановок.
Часть живописного пола огорожена вбитыми гвоздями, выполняющими функцию разметки. Так мастерам проще работать с огромными полотнами ткани. В этот раз на нем раскинуты несколько кусков жесткой сетки, которую несколько работниц должны скрепить. Узелок за узелком они сплетаю грубые нитки, от которых, признаются женщины, уже побаливают пальцы. Затем они сядут на пол, возьмут раскаленные ножи и начнут вырезать напечатанные кружева. Белоснежный узор они прикрепят к сетке, которая позже украсит задник постановки другого спектакля — «Двенадцать месяцев». У входа в цех висит огромный ковер с портретом Александра II — это, как объясняет Людмила, еще один атрибут, не увидевший сцены.
После того, как все декорации будут готовы, их отправят в монтировочный цех. Здесь художник-постановщик Мария Утробина может увидеть воплощение своего замысла и сделать последние штрихи прежде, чем декорация попадет на сцену. Повсюду лежат макеты и эскизы, инструменты, металлические и деревянные конструкции, много опилок. Сначала может показаться, что здесь творится хаос, но на самом деле каждый работник четко выполняет поставленные задачи. Вокруг кипит работа, а сверху, на балконе, ждут своей очереди полотняные кроны деревьев с разноцветными вкраплениями. С другой стороны на них смотрят два задника, выполненных разными техниками. Передний — полностью ручная: красочные аппликации яблонь, прикрепленные к сетке, выглядят объемно и свежо.
— Вот если бы было возможно, я все бы делала вручную — это же живая работа, вкладывается много сил и души. А печать на заднем плане хотя и дает похожую картинку, и даже ускоряет и удешевляет процесс изготовление, эффект, не такой как от ручной работы. — делится художник-постановщик Мария Утробина.
Второй задник действительно печатный, с плоскими изображениями фасадов кирпичных домов и кровлями крыш, золотыми куполами церкви и одинокими окошками. В мастерской уверены, что на сцене все элементы заиграют по-новому и помогут зрителю поверить в историю нелепого, в чем-то смешного и трогательного Бальзаминова, возжелавшего выгодно жениться.
