Особенности национальной географии запечатлели в кино: симфония завода и степи Поделиться
На 32-м Фестивале российского кино в Выборге среди обилия картин привлекают внимание те, которые напрямую связаны с географией. Их драматургию определяет гений места вне зависимости от того, что замышляли авторы. И зрители совершают вместе с ними грандиозный тур туда, куда, возможно, сами никогда не отправятся.
В производстве дебютной «Ласточки» недавней выпускницы ВГИКа Малики Мухамеджан, участвующей в конкурсе игровых картин, поучаствовали три страны: Россия, Казахстан, Италия. По нынешним временам это удивительное событие. Картина снималась на студии «ВГИК-Дебют» под руководством продюсера Федора Попова, когда-то представлявшего в Выборге первый фильм Александра Ханта «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов».
«Ласточка» — изобразительно насыщенная и невероятно красивая картина о женщине в степи, поисках себя и своего предназначения. Малика родилась в Казахстане, изучала там экономику, а потом отправилась в Москву и поступила во ВГИК, где училась в мастерской Андрея Эшпая и Владимира Фенченко. Она очень талантлива, но очевидны и серьезные просчеты, от которых ее не уберегли опытные продюсеры. После премьеры первый опус молодого режиссера сравнивали со всем мировым кинематографом, вспоминали «Мосты округа Мэдисон» Клинта Иствуда, едва ли не все фильмы Вима Вендерса, «Испытание» Александра Котта… Малика держала удар и оказалась чрезвычайно насмотренным человеком, хотя некоторых картин, к которым апеллировали первые зрители, не видела. А вдохновлялась она скорее поэтикой Чингиза Айтматова. Подобных «Ласточке» картин, где забрезжил на горизонте принц, чудом занесенный в глухомань иностранец, способный взорвать размеренную жизнь прекрасной аборигенки, действительно снято в мире немало. И они беспроигрышно работают.
Величественная казахская степь, вбирающая в себя человека без остатка, стала главным действующим лицом «Ласточки». Фантастической красоты пейзажи сменяют друг друга. Снял их молодой оператор и тоже недавний выпускник ВГИКа Артем Исаев.
У героини Карлыгаш, что в переводе с казахского — «ласточка» (отсюда и название русской версии картины), есть выбор. Она может остаться с Ильясом, ради которого недавно приехала в эти удаленные места, где выглядит чужой, как модель в клипе, снятом в ослепительном антураже. Она может уехать в прекрасное далеко с заезжим французом Луи, которого сыграл французский актер и сын знаменитого режиссера Бенуа Жако Владимир Консиньи («Прощай, моя королева!» Бенуа Жако, «Ван Гог. На пороге вечности» Джулиана Шнабеля). Выбор окажется не таким романтичным, как захочется некоторым барышням.
Луи приехал из Лиона в поисках чего-то настоящего. Во Франции ему скучно, а в казахской степи есть драйв. И как будто зарождается серьезное чувство к молодой и прекрасной женщине, живущей в этих суровых местах. Забавно, что, проживая на ферме, Карлыгаш занимается крестьянским трудом в одежде, которая и в городе не всегда уместна. Она словно бы демонстрирует дизайнерскую одежду или только вышла из магазина Benetton.
Луи снимает местные красоты на камеру, печатает фотографии старым дедовским способом, как это делали наши отцы. У него тоже проблемы то ли с женой, то ли с девушкой, и он постоянно взбирается на холм, где есть хоть какая-то связь с большим миром, чтобы поговорить по телефону. Каждый здесь пытается разобраться с самим собой.
Карлыгаш сыграла непрофессиональная актриса Зухара Сансызбай. Она юрист, но уже снималась в картине «Продукты 24», сериале «The Телки». Ее избранник Ильяс (Елжас Рахим) тоже разрывается между молодой женой и бывшей возлюбленной — продавцом маленького сельского магазина. Прежняя любовь, как тень и тьма, злая и недобрая, но все еще манящая. Возникает любовный четырехугольник.
Сильная и многослойная картина документального конкурса «Здесь выживут только сарлыки» Светланы Стасенко снята в Тыве, в ее самой высокой точке Монгун-Тайга. Выдающийся оператор и человек с большой душой Ирина Уральская, для которой не существует понятия проходного фильма, запечатлела красоту глубинной жизни Восточной Сибири. В суровых краях способны выжить только люди и сарлыки — горные яки. Там пробовали разводить коров, председатель колхоза купила по 50 тысяч двух, но они не прижились. Маленький, недавно родившийся теленок, которого мы видим в кадре, скоро будет разорван волками. А его мать из рода сарлыков от горя сбежит в горы.
В семье передовиков-яководов восемь детей. Старший вырос и по контракту ушел в армию. Когда объявили СВО, был оставлен на службе сверх срока. Дома парня очень ждут живым и здоровым. По Кызылу установлены щиты с портретами героев СВО, некоторые из них уже с двумя датами — начала и завершения жизни.
Братья и сестры контрактника — совсем маленькие. Самому младшему ребенку — года два. Люди привыкли к суровой природе и надеются только на себя, да еще на духов. В этих местах есть шаманская больница, куда направляют даже врачи, бессильные помочь сложным пациентам. Шаманка, а в прошлом сотрудница органов внутренних дел, оставившая хорошую работу ради призвания, занимается лечением душ и тел. Она надевает ритуальный головной убор, ударяет в бубен, касается головы ребенка и обещает, что его гематома исчезнет. Работа у нее опасная, иногда неблагодарная. Один из местных жителей обвиняет ее во лжи, поскольку шаманка рассказала его жене, что он ей изменяет.
Еще одна документальная картина с незатейливым, казалось бы, названием, которое неожиданно сработало в текущий момент, «Курская магнитная аномалия», снята выпускником ВГИКа и уроженцем Белгорода режиссером Антоном Моисеенко и оператором Ильей Комаровым. В их объектив попал небольшой город Губкин, расположенной рядом с карьером по добыче железной руды. Карьер напоминает огнедышащее чудовище. Его гул и марево нависают над городом. Такое ощущение, что постоянно гремят взрывы (мастерская работа звукорежиссера Андрея Киреева). Люди давно не обращают на это внимания. Героев много, и они мозаично сменяют друг друга на экране. Трое подростков в своем особенном ритме идут по городу, мужчина, чей сын погиб в топке Курской магнитной аномалии… Разные судьбы на фоне особенного города и его градообразующего предприятия слагаются в грандиозную промышленную симфонию.
